[indent] Эта война изменила всё. Впрочем, Ребекка ожидала, что примерно так всё и произойдёт. Некоторые события становятся неизбежными, стремительно приближая давным-давно установленный обманчивый мир к критической точке кипения, когда раскалённое до предела терпение выливается лавиной непонимания, безрассудных поступков и совершенно глупо пролитой крови, искалеченных тел и прерванных жизней с обеих сторон. В этой войне не оказалось победителей ни в одной из воевавших сторон, когда на арену боя вышла третья сторона. Мальбонте плевать как на демонов, так и на ангелов, ему плевать на жертвы, которые были принесены ради того, чтобы он получил желаемое и так же его не будет волновать скольких жителей Ада и Небес ему придётся использовать ради своих целей, которые, возможно, сейчас кажутся благородными, а на деле — обычный эгоизм обиженного ребёнка. "И тем не менее, кровь этого "ребёнка" течёт в моих жилах. В наших жилах."
[indent] Мысль об этом гордости не придаёт, а вот проблем в её жизнь привносит не мало. Благо, никто не знает об этом, Совет даже не догадывается о причине, по которой именно Вики Уокер стала сосудом для части силы Мальбонте, а всё ведь так просто и дело всего-лишь в кровном родстве. Единственный, кто помимо Ребекки знает этот маленький секрет — архангел Йор [по нелепой случайности], которого она фактически "воспитала" как наставница, надеясь на то, что он не подведёт её ожиданий, но в противном случае старшая Уокер не будет ни метаться в сомнениях, ни пытаться найти иной способ, кроме как избавиться от Йора. Да, у него семья, ребёнок, но у неё тоже. И выбирая между совершенно неоправданным благородством, которым серафим никогда не страдала, и чувством долга перед собой, и своей собственной семьёй в лице дочери — она выберет второе. Вики её возненавидит, возможно [нет, точно], не захочет понять и принять причину её жестоких поступков, но Ребекке плевать. Она всегда поступала и будет поступать так, как считает нужным, рассуждая трезво и каждую ситуацию оценивая настолько хладнокровно, насколько позволят её возможности и влияние серафима.
[indent] Рука невольно тянется к грудной клетке, где ещё недавно зияла сквозная рана в опасной близости от сердца. Вонзи она меч чуть левее, то рисковала не только убить Сатану, но и уйти вместе с ним в Небытие. Впрочем, Ребекка Уокер не была бы собой, если бы не шла на риск, при этом совершенно точно зная, что она делает и каким должен быть результат. Это противное ноющее ощущение заставляет её раздражённо морщиться, напоминая о том, что она сама отказалась отлежаться в больничном крыле по окончании кровавой бойни. Выпила какую-то приторно-горькую настойку, которую выхватила из рук достаточно юной девчонки-ангела, причитающей о том, что ей бы следовало поберечь себя, и сама занималась своими перевязками, отмахнувшись от любой помощи с этим. Боль всего-лишь ощущение, она проходит, а раны рано или поздно затягиваются, в большинстве своём не оставляя даже шрамов на теле бессмертных. На самом деле, эта рана была не самым худшим, что терпело и переживало её тело, если бы смерть Сатаны не остановила войну, то Ребекка не остановилась бы до тех пор пока её ноги не отказались бы держать тело, а руки — оружие. Даром, что она выглядит внешне достаточно хрупкой и миниатюрной на фоне большинства воинов, связываться с ней себе дороже и об этом знали многие. Первая Непризнанная добившаяся звания Серафима, вошедшая в пятёрку самых влиятельных Серафимов в Цитадели и едва ли это конец её карьеры. Ребекка собирается не только вернуться на своё место, с которого её временно подвинули из-за нелепой глупости, которую она даже не успела совершить, ещё и не по своей воле, но и пойдёт дальше.
[float=right][/float] [indent] — Серафим Ребекка, с Вами всё в порядке?.. — Тонкий вкрадчивый почти обеспокоенный голос Мисселины вырывает из вереницы мыслей, приковывая к тонкой фигурке в белом колючий карий взгляд старшей Уокер. "Когда она успела войти?" Пора прекращать уходить в себя.
[indent] — Тебе заняться нечем? — Брюнетка ведёт бровью, совершенно не довольная тем, что её во-первых — вырвали из мыслей, а во-вторых — отвлекли от наблюдения через едва уцелевшее окно уже своего директорского кабинета за "святой троицей" состоявшей из сына Сатаны, дочери Мамона и сына Фенцио, в которой не хватает четвёртого звена — её дочери Вики, которая судя по всему до сих пор не вернулась.
[indent] — Я ведь... я хотела сообщить, что Вики всё ещё не вернулась. — Как будто Ребекка и без неё этого не заметила, а ангел смотрит на Серафима с такой тошнотворной приторной заботой, которая как раз именно Ребекке и даром не нужна, как и это беспокойство за её ребёнка. Уокер совершенно точно уверена в своей дочери, пожалуй она в принципе единственная, в ком её мать ещё может быть действительно уверена, и раз её всё ещё нет, значит так нужно. Но чёрт побери, если это так, то как заткнуть щемящее внутри беспокойство?
[indent] — Пойди займись чем-нибудь полезным. Лучше перепроверь сколько у нас осталось провизии. — Если бы одним только тоном голоса можно было бы убить, то Уокер это делала бы первоклассно, с тонким, хладнокровным изяществом. Ангел ещё пытается что-то сказать, но надменно вздёрнутой вверх брови, исказившей в недовольстве женское лицо, хватило чтобы блондинка прекратила жалкие попытки оправдаться и ретировалась за дверь.
[indent] Раздражённо выдохнув, Серафим вернула свой взгляд назад к виду за окном [который, к слову, после войны оставлял желать лучшего] и медленно скрипнула стиснутыми зубами за сжатыми в тонкую полоску губами, не обнаружив более эту компанию в поле своего зрения. Какое-то нехорошее ощущение закралось внутри и толкнуло её широким быстрым шагом покинуть кабинет. Минуя один этаж, Уокер очень остро ощутила совсем рядом энергию, которую не перепутала бы ни с чьей иной. Люцифер хоть и не шибко был похож внешне на отца, но всё же был его сыном по нраву и спесивости. Сворачивая за поворот, Уокер оказывается практически носом к носу с Люцифером, но не позволяя себе столкнуться с ним, делает короткий шаг в сторону, а тонкие пальцы хватают его чуть выше локтя, принуждая остановиться с собой практически плечом к плечу.
[indent] — Почему мне кажется, что вы что-то задумали? — Понизив привычный тон голоса, она вскинула тяжёлый взгляд исподлобья на демона, пытаясь разглядеть в алых насмешливых глазах какой-то подвох или задумку, которая может ей не понравиться. Впрочем, ещё больше ей не нравится, когда кто-то что-то пытается провернуть без её ведома.

[indent]Многие считают Ребекку Уокер той ещё тварью и, чёрт побери, они совершенно точно правы где-то процентов на девяносто девять. Один процент ещё можно оставить для доли человечности в ней, которая неприятно засаднила внутри, когда Уокер пришла к очевидному выводу о том, что Цитадели таки плевать на школу. Не то чтобы она была сердобольной мамой-наседкой с патологически острым желанием опекать бедных, несчастных "зелёных" учеников, но были моменты, в которых Серафиму было тошно от эгоизма совета, который решил, что сделать пушечным мясом то, что осталось от школы - очень удобно. По сути, Ребекка очень редко что-то делала без выгоды для себя, опека над школой не исключение. Для неё это прекрасная возможность показать себя как руководителя, как Серафима, который может организовать защиту, пусть даже из вчерашних школьников и утереть нос всем на верху сидящим, которые за своей мнимой самоуверенностью и вратами Цитадели сидят на пятых точках ровно, наивно полагая, что той армии, которую они собрали из архангелов, хватит, чтобы уничтожить Мальбонте.
[indent]Да, может он и не такое чудовище с рогами и копытами, каким его рисовали в книгах для пугливых учеников, тем самым пытаясь отбить всякую охоту сношаться у двух противоположных сторон, или хотя бы предохраняться во время прелюбодеяния, чтобы мир в очередной раз не трещал по швам от нарушения баланса. Но это не значит, что он не опасен. Какова бы не была его сила, гнева, обиды и желания отомстить обидчикам в нём гораздо больше и именно этими чувствами он руководствуется. Наверное, Ребекка даже могла бы попытаться его понять, если бы не тот факт, что он угроза, в первую очередь, для ангелов и Шепфа. И нет, как-то сильно о Создателе Уокер не волновалась, потому что нет смысла волноваться о том, кто создал мир, в его могуществе сомневаться как-то не приходится, а вот то, что во всей этой бойне может пострадать Вики и сама Ребекка — неоспоримый факт. Реальные проблемы начнутся, если вскроется тот факт, что они с Мальбонте родственники, пусть и дальние, но Эрагона, который смыслом своей жизни видит уберегать мир от потомков нагрешивших ангела и демона — это волновать не будет.
[indent]Их убьют. Казнят без суда и следствия, как это говорится на земле. Она должна, обязана, сделать всё, чтобы этого не произошло. Надо будет убить? Ребекка убьёт и глазом не моргнёт, не важно ангела или демона, каких-либо разделений в её понимании не существует. Просто есть те, у кого все привилегии [ангелы], а есть и те, кому лучше просто молча подчиниться, потому что не они приближённые к Шепфа [демоны]. Философия ангелов всегда вызывала у Уокер множество вопросов, а потом и праведное негодование, её рассуждения, решения и действия больше походили на повадки темнокрылых жителей Преисподней, но они ничего не решали. Пусть взгляды демонов на большинство вещей для неё были ближе, но упрямство и желание доказать всем, что она больше не та слабохарактерная смертная, которая позволила обстоятельствам влиять на её жизнь, оказались сильнее. Собственно, ещё не было ни одного дня, чтобы Ребекка Уокер жалела о своём выборе. И едва ли когда-нибудь такое произойдёт.
[indent]Впрочем, вместе с властью приходит ответственность, а теперь ещё и за школу с половиной перепуганных непризнанных, вперемешку с оставшимися ангелами и демонами, которые резко сняли свои розовые очки и поняли, что Мальбонте — это не сказочный персонаж, а война — это им не яйцами мериться на крылоборстве и не рождественские соревнования по поиску, и уничтожению змея-искусителя. В конце не будет награды и не факт, что хотя бы половина выживет, но такова нынешняя реальность для всех. И только Цитадель наивно полагает, что у них все шансы на победу.
[indent]— Хм.., — брюнетка надменно хмыкает, окидывая холодными, несколько насмешливыми карими глазами сына Сатаны, буквально кожей ощущая, что в нём играет отнюдь не чисто мужское благородство и искреннее желание спасти попавшую в беду девушку.
[indent]— Иди за мной. — Коротко кивает в сторону коридора и тут же разворачивается на каблуках, чеканным шагом пересекая небольшое расстояние до ближайшей двери в один из кабинетов, где ещё каких-то пару месяцев назад в спокойствии проходили уроки, ученики изучали историю ангелов и демонов, утопая в уверенности, что Мальбонте просто пугающий персонаж, не более того. Что-то вроде Серого Волка из сказки о Красной Шапочке на земле, которым пугали маленьких девочек, дабы те никуда не ходили в одиночестве без родителей. Она тоже читала эту сказку своей дочери, но этот период Ребекка осознанно предпочла забыть, оставить в прошлом и никогда больше не вспоминать.
[indent]Почему она была уверена, что Люцифер пойдёт за ней следом? У него нет причин не делать этого.
[indent]— Мы оба понимаем, что ты не из симпатии к моей дочери это делаешь, — спокойным тоном начала Уокер, когда дверь с тихим скрипом закрылась, оставляя этих двоих наедине в пределах четырёх стен и в компании разбросанной, местами сломанной мебели, кусов стекла и разбитого кирпича. Величия в этом храме мудрости, который должен был быть образцом надёжности и самым безопасным местом для учеников, уже не так много как прежде. Можно бесконечно долго упрекать Вики в том, что та выпустила Бонта из башни, но давайте будем справедливыми до конца: какой идиот решил, что запереть столь важного персонажа в башне школы, где куча любопытных учеников — это хорошая идея? Уже не говоря о том, что оставлять его в живых было достаточно жестоким решением.
[indent]— Каков именно твой план? — Поинтересовалась брюнетка, поведя бровью и медленно, но с присущей ей уверенностью в жестах и движениях, присела на стоявший у стола учительский стул.

[indent]Чтобы достичь того, чего достигла Ребекка Уокер, надо быть не только предприимчивой, но и весьма хитрожопой стервой. Надо много знать, но говорить только то, что выгодно тебе самой. Именно так и поступала Ребекка, обладая знаниями некоторых секретов, которые либо выгодно выдаёт порциями, либо преподносит завуалированно, либо просто умалчивает, ибо в голову Серафиму всё равно никто не рискнёт лезть. То, что она узнала в книге с именами и родословными бессмертных, повергло женщину в шок и благо, что это знание пришло к ней лишь тогда, когда у неё есть возможность защитить себя от вторжения в личное пространство её разума, а не тогда, когда она была непризнанной или готовилась к испытанию перед тем, как занять пост Серафима. В таком случае, её бы просто не было уже в живых, Эрагон не позволил бы находиться, тем более на Небесах, среди белокрылых созданий, грязнокровке, чьё само существование нарушает их излюбленный баланс. Впрочем, Ребекка продолжительное время находилась на Небесах, стала из Непризнанной Серафимом и что-то мир не развалился от этого, а потом появилась её дочь и что-то пошло не так.
[indent]Хотя старшая Уокер более чем уверена, что если бы Шепфа не допустил ошибку, оставив светлую половину Мальбонте в живых, то никакой войны бы не было и балансу Вселенной никто не угрожал бы. Была бы где-то эта эфемерная тёмная половина Мальбонте, которая без тела могла разве что наделать мелких пакостей чужими руками, как это было с Фенцио, замаравшим руки кровью и в итоге всё равно не получившим желаемое. А что, собственно он желал? Падения Ребекки? Он был настоящим глупцом, если думал, что для него это сыграло бы в пользу. Ну потешил бы своё самолюбие, а что дальше? Выше, чем ранг учителя в школе ему всё равно не светило, хотя бы потому, что Фенцио не хватало амбициозности, железной хватки и настоящего стремления стать кем-то большим. Вместо этого он предпочёл зациклиться на мелкой обиде, которая стоила всем дорогого, потому что фактически каждый пострадал в этой войне: кто-то потерял кого-то из близких, кто-то лишился жизни, а кому-то оказалось морально тяжело.
[indent]А Ребекка что? Ребекка предпочитает не зацикливаться на потерях и собрать в кучу то, что осталось. Она настолько привыкла в любой ситуации держать лицо, держать марку холодной, безразличной к происходящему и окружающим, стервой, что просто не существует ничего, что могло бы её задеть. Уокер любила Винчесто и знала, что он до самого конца любил её. Понимала, что пришедший за ней Азазель разнесёт к чертям башню и что у находившихся внутри неё шансов выжить не будет, она видела его последний взгляд сквозь решётку двери, за которой он находился, кожей чувствовала на его губах короткую, полную какой-то странной нежности улыбку, но не предприняла ничего, чтобы освободить его, потому что был риск попасться самой. Эти его глаза до сих пор периодически всплывают в её голове, от чего каждый раз пухлые женские губы сжимаются в тонкую бледную полоску, а разум трубит заученную установку "Так было нужно. Ты давно сделала свой выбор. Выдохни. Живи дальше."
[indent]И она жила дальше, после каждой потери, после каждой трагедии, после каждого удара под дых. Потому что кто, если не она? А теперь, кто если не она не даст школе развалиться окончательно. Да, у неё тоже есть такое понятие, как ностальгия.
[indent]— Ещё никого не казнили за разговор между ангелом и демоном, — усмехается Серафим, тем не менее, прекрасно понимая с каким подтекстом Люцифер выдаёт свою саркастическую фразочку. Это смешно, думать что между ней и сыном Сатаны может быть что-то кроме взаимного презрения, потому что: во-первых, девяносто процентов демонов ненавидят Ребекку Уокер и она их не осуждает, потому что есть за что, а во-вторых — было бы странно, если бы они относились друг к другу нормально, хотя если честно, Ребекке от его существования ни холодно, ни жарко. Если выбирать между Сатаной и Люцифером, то Уокер где-то там очень глубоко внутри надеялась на то, что сын поадекватнее отца будет.
[indent]Будь на то её воля, то она бы молча отдала Люциферу трон Ада и не морочила бы голову, ввиду того, что есть дела поважнее. Вышедшим испод контроля демонам нужен кто-то, кто смог бы их собрать и отвадить от Мальбонте, а сын Сатаны среди темнокрылых пользуется не только популярностью, но и долей уважения. Хочется верить, что не только из-за своего отца.
[float=right][/float][indent]— Хорошо, — после повисшего минутного молчания и обдумывания слов демона, вдруг выдала Ребекка, сцепив пальцы в замок под подбородком, а локтями упираясь в поверхность пыльного стола. — Я понимаю твоё желание забрать то, что по праву принадлежит тебе, — она говорила не громко, но и не слишком тихо, ясно оценивая тот факт, что в школе явно есть лазутчик, который везде суёт не только свой нос, но и развешивает свои уши, дабы узнать побольше об их планах и сдать противнику. Она обязательно найдёт эту крысу и церемониться с ней/ним не станет, плевать окажется ученик это или учитель. — Даже поддерживаю его. Возможно, со своей стороны я постараюсь тебе помочь получить желаемое, но естественно, при условии, что ты сделаешь всё, чтобы демоны, ставшие на сторону Мальбонте пошли за тобой. — Силы у него, конечно, хватит в борьбе за трон, но её одной мало, когда дело касается Серафимов в Цитадели, которые без ложной скромности решают всё, а без некоторой хитрости с ними решать вопросы не вариант.
[indent]— Если демоны и ангелы в этой войне будут каждый за себя, то нам всем рассчитывать на победу не приходится. Если мы хотим вернуться к миру между нами, то придётся стереть границы между Адом и Небесами, и закрыть глаза на условности, — какая разница, ангел ты или демон, если Мальбонте уничтожит просто всех? Естественно, ощущение неравности никуда не денется, когда всё закончится, но в данный момент, они все равны. Жаль только Цитадель этого не понимает, наивно полагаясь на армию архангелов. Тем более, им действительно нужно хоть что-то знать о том, где располагается противник, что у него есть и каковы планы [было бы не плохо, если бы и это узнать, но тут уже как повезёт].
[indent]— Я прикрою вашу вылазку и в это время постараюсь найти того, кто доносит Мальбонте о наших планах, но взамен надеюсь на честность и абсолютно всю информацию, которую вы выведаете, без утаивания даже самых мелких и незначительных деталей. — А это действительно важно и определённо покажет степень доверия, с которой можно относиться к этому демону. И насколько он похож на своего отца.